Не пойду в школу!

В понедельник, 14 января, когда у всех школьников в нашей стране началась третья четверть, моя дочь не пошла в школу. Вернее, основные события развернулись еще в воскресенье вечером. Дочь заперлась в туалете и сказала, что будет сидеть там, пока не умрет. Папа что-то выкрикивал под дверью, полагаясь на свой авторитет, старший брат готовился выбить дверь, полагаясь на крепость своих мускулов, я же поняла, что игра проиграна и выбитая дверь желаемого эффекта не даст. Через дверь я пообещала, что завтра дочь в школу не пойдет – с этим условием она согласилась открыть задвижку.

Было уже за полночь. Еще пару часов дочь вертелась в постели, вздыхая и всхлипывая, потом все же заснула. Я же не могла ни спать, ни работать. Когда твой ребенок отказывается идти в школу (и, нередко, даже вставать с постели), ты ощущаешь такое фатальное бессилие, словно тебя прямо в одежде столкнули в ледяную полынью. Весь твой родительский репертуар – внушения, уговоры, окрики, угрозы, посулы – не действует от слова «совсем». И ты вдруг понимаешь, что насильно одеть и нести на руках (тащить за шкирятник) до школы 10-12 летнего ребенка ты не сможешь. Нужно как-то по-другому, но как?

Если ситуация затягивает (а она может затянуться на годы!), вся семья погружается в липкую холодную депрессию. Как по-русски называется то, что с нами произошло, я не знала (это обычно плохой признак – если нет слова, значит, этим явлением еще не начинали заниматься), зато знала по-шведски – и полезла в интернет за ответами на тысячу вопросов, которые роились у меня в голове.

Оттуда на меня вылилось море информации – статья в википедии (русская википедия ответила мне гробовым молчанием – статьи на эту тему по-русски не оказалось), история вопроса, научные исследования и пилотные проекты, планы работы отдельных школ, советы консультантов, родительские форумы.

К 4 утра мне удалось установить следующее: Раньше отказ идти в школу ошибочно путали с прогулами. Между тем есть четыре важных отличия. Ребенок, который прогуливает школу, обычно:

Плохо успевает в школе
Избегает находиться дома
Отсутствует в школе время от времени
Родители не подозревают, что он не в школе

Ребенок, который отказывается идти в школу, обычно:

Хорошо учится
Находится дома
Отсутствует в школе неделями, иногда месяцами.
Родители знают, что он не хочет/не может идти в школу.

Проблема обычно начинается, когда ребенку 10-12 лет или больше. Причины могут быть очень разные. Это могут трудности сепарации от родителей. Развод/болезнь/смерть в семье. (Отрицательным фактором является то, что родители не работают или по другим причинам находятся днем дома. Не говоря уже об алкоголизме родителей – бывает, что ребенок просто боится оставить их дома одних). Депрессия у ребенка. Диагноз у ребенка, затрудняющий обучение – СДВГ, синдром Аспергера. Но самая частая причина – так называемая «школофобия», когда какая-то школьная ситуация разрастается в сознании ребенка до полного парализующего кошмара. И нередко сам ребенок затрудняется сказать, что именно его так пугает.

Скажу сразу – я не люблю школу. Я не любила ее, когда ходила туда сама, не любила, когда туда ходили мои старшие сыновья и не люблю ее сейчас. Тем не менее, я считаю, что альтернативы школе нет.

Те, кто всерьез произносит словосочетание «домашнее обучение», совершенно упускают из виду одно обстоятельство – дети ходят в школу не учиться. Как раз в возрасте около 10 лет родители перестают быть для ребенка центром вселенной, и главные события в жизни ребенка происходят именно в школе. Там он учится сдерживать свои импульсы, считаться с другими, ждать своей очереди, выполнять задания, принимать похвалу и критику, работать в команде, отстаивать свои границы, говорить «нет» - это список можно продолжать до бесконечности.

В школе дети ссорятся и мирятся, находят друзей и влюбляются. Несколько часов в день они проходят уникальный тренинг самостоятельности в условиях, приближенных к реальной жизни, отвечая за себя, свои вещи, свое время, свой голод и желание сходить в туалет, без конца взаимодействуют со сверстниками и другими людьми. Что делать, если тебя «игнорят»? Если обижаю того, с кем ты дружишь? А если все обижают одного? Присоединиться к большинству, пройти мимо, пожаловаться учительнице, вступиться? Что делать, если забыл дома что-то важное? Если у тебя выклянчили всю принесенную из дома еду? Если просят отхлебнуть из бутылочки, из которой ты пьешь? Если у учительницы расстегнулась молния? Если рядом подрались два мальчика? А если они подрались из-за того, кому из них с тобой сидеть? Если девочка, с которой ты хочешь дружить, все время с другой? Если, выполняя указания одного взрослого («бегите скорее, вы опаздываете на физкультуру!»), тут же получаешь нагоняй от другого («что вы тут разбегались?»). А что делать, если одноклассница объявила на перемене конкурс, в котором она и участница, и единственный член жюри, и сама себе присудила гран-при?

Во всех этих и тысяче других мелких (на наш взрослый взгляд) ситуациях от ребенка требуется принятие решения – нередко мгновенное – и выработка стратегии выживания, а в лучшем случае – успешности. Все это вместе называется «социализация». Этого мы не можем дать ребенку дома, на платных занятиях и у репетиторов. А без этого важнейшего тренинга во взрослой жизни он окажется совершенно беспомощным.

Шведские источники по этому поводу высказывают еще строже. При отказе ходить в школу главная цель – как можно скорее вернуть ребенка в школу, «прервать изоляцию дома». Замечено, что чем дольше ребенок сидит дома, тем труднее этого добиться.

Что же делается в Швеции, когда ребенок отказывается идти в школу? Директор школы созывает совещание с участием (далее названия и функции могут не совпадать с нашими) ментора (это как классный руководитель, но отвечает за 10-12 детей), школьной медсестры/школьного врача, куратора/психолога, специального педагога (который отличатся от нашего логопеда тем, что занимается ВСЕМИ трудностями в обучении), представителя социальной службы, родителей и ребенка (если ребенок может прийти). Составляется индивидуальный план, назначается дата следующего совещания, на котором будет рассмотрена эффективность принятых мер.

Девиз шведской школы – «Школа для всех». Всего три слова, но за ними стоит обязанность школы приспосабливаться к потребностям разных учеников. При отказе ребенка идти в школу со стороны школы предлагается следующее:

ребенок приходит раньше, до прихода других учеников, общается с учителем и родителем в пустом классе, потом родитель уходит; ребенок приходит позже, чтобы собираться в школу без стресса;
ребенок приходит в школу на полдня;
сотрудник школы забирает ребенка из дома;
ребенок занимается с учителем индивидуально – хотя бы часть времени; ребенок находится в специальном помещении для тех детей, которые нуждаются в тишине и т.д.

Все эти меры школа обязана предложить и осуществить. Если у нее нет на это ресурсов, она может и должна их запросить у вышестоящей организации. От родителей ожидается, что они попробуют разные варианты – ребенка отвозит другой родитель или дедушка/бабушка, ребенок едет вместе с другом/подругой/соседским ребенком, а также родители начнут работать над своей социальной ситуацией (если она нестабильна), обратятся с ребенком за консультацией к психологу/психотерапевту (для постановки диагноза и назначения лекарств – например, в случае депрессии), начнут водить его на когнитивную психотерапию (в случае фобии) и т.д.

Вскоре проводится новое совещание, на котором определяется, есть ли улучшения, что еще можно сделать. Мне пришлось встать в 6 утра, позвонить знакомому, который по утрам подвозит нас до школы, и старшему сыну, который собирался доехать с нами до метро. Собственно, именно мои слова о том, что я уже со всеми договорилась и она ставит меня в дурацкое положение, привели накануне к тому, что дочь заперлась в туалете.

Я пересмотрела свои приоритеты – дочь мне точно дороже мелких неудобств в отношениях с другими людьми. В 12 я захожу в комнату дочери и вижу очень странное зрелище. Обычно она – фейерверк идей и, просыпаясь, мгновенно подскакивает и куда-то несется. Теперь она лежит неподвижно со скорбным выражением лица. Я сажусь рядом с ней на кровать и даю себе слово ее не торопить. Это оказалось так сложно! Сто раз мне приходится сдерживать себя, чтобы не сказать привычное: «Ну, давай уже вставать!» или «Ну, пошли завтракать!»

Мы сидим в кровати часа два, сначала она молчит (и я молчу), потом начинает жаловаться мне на ребят и учительницу. В ноябре дочь получила травму, и весь декабрь просидела дома. Потом настали двухнедельные каникулы. В школе она не была более полутора месяцев. Все это время она выполняла домашние и дополнительные задания, но теперь она боится, что учительница будет ее ругать за то, что она что-то сделала не так. Все дети ее уже забыли, никто с ней не поздоровается, ее будут просто игнорировать. Кроме того, она не знает, с кем будет сидеть. Когда ты отсутствуешь, бывает, что за это время на твое место посадили кого-то другого. Ты садишься – а он приходит и тебя выгоняет. И ты стоишь перед всем классом, ожидая, пока все рассядутся и учительница скажет тебе, с кем ты теперь сидишь. Но самое ужасное – в понедельник первым уроком физкультура. А она потеряла карточку от турникета. Значит, все будут сидеть в холле в ожидании физкультуры, а охранник начнет на нее орать за потерянную карточку – и все услышат и будут над ней смеяться, а потом никто не захочет с ней дружить. Дойдя до этих слов, дочь разрыдалась.

Естественно, вся эта последняя ситуация сильно преувеличена. Охранника мама может взять на себя. К тому же можно прийти пораньше, когда в холле еще никого нет. Да и не факт, что в холле, где утром проходит около 1000 детей, кто-то обратит внимание, что там и кому говорит охранник, но в сознании дочери уже нарисовалась душераздирающая картина публичного унижения. Шведские источники говорят – ребенок, склонный к отказу от школы, особенно уязвим в первые дни после болезни, после каникул и при переходе «на новую стадию» (у нас это 5-й и 10-й класс, в Швеции таких «стадий» четыре). В шведской школе составляется определенный план, как будет строиться работа с ребенком в эти дни. Часа к двум мы с дочерью переползаем в кухню и завтракаем. (Родитель, работающий дома, конечно, фактор риска, но в данном случае это очень выручает). Я не давлю, ни на чем не настаиваю, жду ее инициативы. Потом как-то так получается, что мы начинаем смотреть ее детские фото в альбомах у меня на вк, настроение меняется, она умиляется и даже смеется.

Я понимаю, что мой единственный союзник – учительница (как бы я к ней не относилась) и предлагаю дочери поехать в школу после уроков для личной встречи. Объясняю, что в этом случае дочь сдаст учительнице свое задание при мне и я попрошу учительницу ее не ругать. Дочь взрывается скепсисом. «Мама, это так не работает! Она тебе пообещает, а потом тут же меня наругает!» (ненавижу это слово, но тут – цитата). Потом, обдумав мое предложение, она соглашается на то, что я позвоню учительнице, если разговор будет происходить при ней. Хотя личная встреча лучше, я звоню, объясняю, что дочь отвыкла от школы, волнуется, с кем она будет сидеть, что ей требуется адаптация, прошу учительницу в первое время быть с ней помягче, узнаю домашнее задание (ибо электронный дневник завис), завершаю фразой «Верю в ваш педагогический талант». О педагогическом таланте данной учительницы умолчу, но я все равно верю, что доверительная беседа и доброе слово могут быть эффективнее наездов и жалоб в прокуратуру. В какой-то момент дочь идет делать домашнее задание и собирать то, что нужно на завтра в школу. Мы с папой в тайне от нее обмениваемся бесконечными «тьфу-тьфу».

Во вторник я зашла с дочерью в школу и объяснилась с охранником, потом вытрясла из секретаря директора пресловутую карточку от турникета. Дочь сказала, что все прошло хорошо. Даже лучше, чем она думала (я сдержалась, чтобы не сказать: «Вот видишь! Стоило такую истерику устраивать!»). Все ее помнят, все с ней поздоровались. Сидит она со своей прежней соседкой, которая ее вполне устраивает. А девочки, которые раньше ее не брали в свою компанию, теперь взяли, и они везде ходят втроем. Оказывается, можно дружить и втроем! Дочь рассказывает, что у одной девочки на шее кулон в виде сердечка, а у другой – в виде ключика от того сердечка, но ее это, как я понимаю, нисколько не смущает. (Я не говорила, что дети ходят в школу не учиться? Ни одного слова об учебе!)

Забрать дочь из школы в пятницу я попросила старшего брата. Вероятно, он одним своим накачанным видом поднимает ее рейтинг и отпугивает потенциальных обидчиков. По дороге они зашли в магазин, накупили сластей. Домой она влетела довольная, рассказывала о школе, напевая и пританцовывая. Она наполучала пятерок, сходила на репетицию школьного хора – они разучивают три новых песни к конкурсу, она их уже почти выучила. На технологии они сделали почти настоящую туфельку из бумаги. И за проверочную работу она получила пятерку. Вот теперь я узнаю свою девочку!

Что же мы, родители, можем сделать для профилактики отказа идти в школу, не живя в Швеции? Думаю, многое.

1) Не ругать ребенка за оценки. Оценка – вещь субъективная. Как мы знаем, она складывается из целого ряда факторов, в том числе настроения учительницы, ее отношения к ребенку и даже к его родителям. Поскольку полное равнодушие тоже неуместно, я обычно объясняю дочери, что оценки интересуют меня в динамике. Если у нее были тройки, а стали четверки-пятерки, значит, она стала лучше стараться и преодолела трудности. Если после четверок-пятерок стали тройки-двойки, да еще и по нескольким предметам сразу, значит, ее что-то угнетает или она заболела и ей нужна помощь. Такое отношение нас обеих устраивает.

2) Не ругать ребенка за потерянные и испорченные в школе вещи. Знаю, как это непросто, ибо по количеству загубленных вещей моя дочь давно заткнула за пояс двух братьев вместе взятых. Однако очевидно – она не специально теряет по три шапки в месяц. Думаю, лучше пересмотреть свое отношение к вопросу и не давать ребенку с собой в школу дорогих и памятных вещей. Но следует насторожиться, если вещи портятся каждый день – возможно, это проявление травли, и кто-то целенаправленно портит вещи ребенка.

3) Способствовать тому, чтобы у ребенка были друзья. Например, приглашать домой тех, с кем ребенок общается, устанавливать контакт с их родителями. Когда есть друзья/подружки, школьная жизнь воспринимается совсем по-другому.

4) Внимательно слушать, что ребенок рассказывает о школе. Ничего не рассказывать? Придумайте новые необычные вопросы – только не про уроки и оценки. Я сама такой пример, что закачаешься. Слова дочери «Мальчик почему-то куртку на пол кидает» и совершенно искренне истолковала так, что мальчик кидает свою куртку – пока вырванная с мясом вешалка не рассказала мне, что он каждый раз срывает с крючка и кидает на пол куртку моей дочери. Отсюда следующий пункт:

5) Если вы считаете, что необходимо вмешательство – действуйте сразу и решительно. Ребенок должен знать, что в случае необходимости родители его защитят и найдут на обидчиков управу. В данном случае мне пришлось привлечь учительницу, и все разрешилось. Оказалось, мальчик перепутал номер своего крючка (у нас в школе у детей именные крючки) и искренне верил, что моя дочь вешает куртку на его крючок (другой стратегии, кроме сорвать и бросить на пол, в его репертуаре не оказалось – но это уже отдельная тема).

6) Но самый гениальный способ профилактики подсказала мне подруга – мать пятерых детей. Она дает своим детям возможность не ходить в школу 5 дней в году. Какие дни пропустить – ребенок определяет сам, предварительно согласовав с ней. Разумеется, они не должны идти подряд. Надо сказать, что такая договоренность возвращает ребенку чувство контроля за ситуацией – если станет совсем невмоготу, можно нажать на стоп-кран. Практика показывает, что дети обычно не используют все пять. Я сказала дочери про ее пять дней – и что один из них она уже использовала. Она отнеслась к такой возможности с большим оптимизмом.

Автор Юлия Колесова